Альманах "Чеченский Феномен"
КОММЕНТАРИИ
Станислав
НИКОЛАЕВ
СТРЕЛЬБА
ВЕДЕТСЯ ПО "ЗАКОНАМ ШАРИАТА"
Что на самом деле взволновало российских
политиков?
В СТРАННОЕ время и в странном государстве
мы с вами живем. Высокопоставленные российские политики, будь то президент
или премьер-министр, не упускают случая рассуждать по-отечески, по поводу
и без повода, заниматься, как в добрые партийные времена, публичной агитацией.
И когда слушаешь все эти словесные упражнения или наблюдаешь за ними с
экрана телевизора, то кажется, что они все время говорят не о России, а,
например, о Зимбабве или какой-нибудь другой далекой заморской стране.
Вот и на днях я вновь себя поймал на подобном ощущении.
В Грозном устроили публичную смертную
казнь двух жителей Чечни в соответствии с законами шариата. Случай не первый,
но именно эта последняя казнь, продемонстрированная по одному из центральных
телеканалов Москвы, всех возмутила. Варварство, дикость, рецидивы средневековья,
суд Линча - вот какие реплики мы услышали. А ведь речь идет о событиях,
происходящих на территории одного из субъектов Российской Федерации. Куда
смотрят и смотрели Минюст, МВД, органы прокуратуры, разыгрывающие свои
игры во взаимоотношениях с соответствующими структурами Чечни. Неровен
час, российским правоохранительным органам и их руководителям придется
уже общаться не с людьми в форме, а с главами шариатских судов, палачами
и стражами правопорядка в мусульманской чалме. Неужели мы так ослепли,
что не понимаем того, что, как говорится, "процесс пошел"?
В общемировом контексте тут нет ничего
нового. Публичные казни еще практикуются в некоторых странах мира - Иране,
Саудовской Аравии, Афганистане, Нигерии. Узаконенное убийство, как правило,
обставляется сложными юридическими процедурами, ритуалами в расчете на
оказание сильнейшего психологического эффекта. Так расправляются с людьми,
которые совершили особо тяжкие преступления с точки зрения той или иной
национальной или религиозной морали: торговля наркотиками, прелюбодеяние,
убийство единоверца и даже воровство. Не обошло стороной это явление даже
постсоветское пространство. Помните, как, например, в Казахстане решили
однажды показать по телевидению сцену расстрела уголовника-рецидивиста?
Психологический шок населения был ошеломляющим. Из истории известны случаи,
когда публичные казни предотвращали даже межэтнические стычки.
Один из очевидцев как-то рассказывал,
что турки еще в 1918 году пытались пресечь армяно-азербайджанские столкновения
в Гяндже. Находившийся тогда в городе командир турецкого корпуса Нури-паша
провел совместное совещание "национальных советов" армян и азербайджанцев,
предупредив их не стрелять друг в друга. Но когда на следующий день "темные
силы" убили двух армян, Нури сдержал слово: в течение суток были найдены
убийцы - ими оказались четверо азербайджанцев, которые были приговорены
судом шариата к повешению. И публичная казнь состоялась у мечети Шаха Аббаса.
Трупы повешенных не убирали четыре дня, и этот акт, по словам очевидца,
сыграл такую роль, что вплоть до осени 1918 года, до конца пребывания турок
в Азербайджане, в Гяндже не было межнациональных столкновений.
Что на деле взволновало российских политиков?
Что на территории России в одном из субъектов федерации начали действовать
законы шариата и это означает выпадение этого субъекта из российского юридического
поля? Безусловно. А если бы Аслан Масхадов согласно тем же законам публично
казнил какого-нибудь боевика - похитителя журналистов? Уверен, что реакция
Москвы была бы несколько иной. Тут все сработало бы где-то на подсознательном
уровне, сработали бы те нюансы нашей психологии, о которых мы бы не рассуждали
вслух.
И все же те, кто знает о сложившейся
ситуации в Чечне не понаслышке, к факту публичной казни подходят несколько
более взвешенно и глубоко. Чеченцы решили отторгать все русское, в какой
бы форме оно ни проявлялось в их республике. Все законы, разработанные
федеральным центром, отменены. Но правовой вакуум все же надо чем-то заполнять.
Вот и получили шариат, да такой, что мусульманские правоведы не в состоянии
по-настоящему оценить. Согласно шариату преступников должно вешать, тут
- расстреливают, а ведь можно было с точки зрения того же шариата применить
более суровую меру - отлучить от веры, изгнать из тейпа. Что заставило
Аслана Масхадова пойти по пути публичного расстрела приговоренных к смерти
чеченцев - остается пока тайной. Главное тут, видимо, в другом: чеченцев
уже под дулом автомата хотят приучить жить хоть по каким-то законам. Неважно,
какого цвета кошка, говорил один из китайских идеологов, главное, чтобы
она ловила мышей. И "мышей" стали в Чечне наконец-то ловить. Тяжелейшая
экстремальная ситуация с преступностью, подрывающей сами устои власти,
наносящей непоправимый вред международному престижу Грозного, вынуждает
власти действовать в условиях реально сложившихся обстоятельств. Это важно
понять, потому что введение шариатских норм правления может спутать Грозному
все дальнейшие планы и расчеты. Почему? Да потому, что чеченцы вынашивают
идею добиться признания своей независимости. Дрейф в направлении строительства
мусульманского государства типа Ирана или Ливии отдаляет эту цель. Кстати,
просвещенная Европа, еще недавно сочувствовавшая борьбе чеченцев за независимость,
застыла в недоумении. Шариат может серьезно помешать Грозному в продвижении
к вступлению в мировое сообщество, привести их к еще большей зависимости
от большого северного соседа.
Что же касается международной репутации
России, о которой вдруг стали так печься наши правители, то тут ровным
счетом ничего не произойдет. Им, вместо того чтобы сотрясать воздух своими
пустыми громогласными заявлениями, пора начать грамотную работу со всеми
северокавказскими народами, думать о репутации и политическом авторитете
России. И тогда все к нам вернутся, включая и чеченцев.
"Литературная газета"
11 сентября 1997
Вернуться
к Оглавлению