На Северном Кавказе, где тлеют очаги около тридцати потенциальных межэтнических конфликтов, любое нарушение сложившегося межэтнического равновесия в любой точке этого региона может привести к срабатыванию "системы домино".
Дагестан до недавнего времени считали уникальным государственным образованием, где межэтнический баланс соблюдался за счет пропорционального представительства многочисленных народов в разных ветвях власти. В то время как многие республики Северного Кавказа обзавелись собственными президентами, сконцентрировавшими в своих руках значительные рычаги власти, в Дагестане сделать это было практически невозможно. Республика управлялась Госсоветом, в который входили представители всех крупных этнических групп. Более того, согласно Конституции представитель одной национальности не мог дважды занимать этот пост. Другие государственные должности также занимали лица, представляющие определенный этнос. Однако, судя по всему, миру и согласию в Дагестане наступает конец и ход событий складывается самым плачевным для Москвы образом.
Дело в том, что Магомедали Магомедов, занимающий ныне пост главы Госсовета, решил сорвать выборы, намеченные на следующее лето. В Дагестане уже идет перестройка структуры государственной власти с расчетом на то, чтобы учредить в республике пост президента.
Казалось бы, ничего необычного в этом нет. Однако Магомедали Магомедов, аварец по национальности, занимает нынешний пост аж с 1994 года и его полномочия в связи с событиями в Чечне однажды уже продлевались на два года. Сейчас же он стремится во что бы то ни стало сохранить свою власть уже в ранге президента. Однако против такого политического кульбита выступили кумыки, полагающие, что наступил теперь их черед править Дагестаном. На этой почве стали заметно обостряться взаимоотношения между двумя народами, от которых во многом зависит хрупкий межэтнический баланс в республике.
Лакцы и кумыки, чеченцы-акинцы и лезгины, аварцы и другие народы Дагестана уже обзавелись своими общественно-политическими организациями, четко отслеживающими представительства на общереспубликанском уровне. Некоторые из этих этнических групп имеют даже собственные вооруженные формирования. Поэтому нетрудно представить себе то, что может произойти в Дагестане в случае, если в ход пойдет оружие.
Готовы ли к такому ходу событий федеральные власти? Вряд ли. А ведь многие лидеры республик Северного Кавказа неоднократно обращались к Москве с предложениями выработать общекавказские принципы урегулирования, а не делать ставку только на "умиротворение" того народа, который вступил на путь вооруженного противостояния с центром. Вообще всякие "особые" отношения Москвы с каким-либо центром на Северном Кавказе просто противопоказаны. Тем не менее Совет безопасности, курирующий до сих пор кавказское направление, пока никак не реагирует на импульсы, идущие от народов Кавказа. Он поглощен, да и то неудачно, решением только чеченской проблемы. Поэтому при отсутствии серьезной концептуальной проработки взаимоприемлемых отношений республик Северного Кавказа с Москвой трудно говорить о способности федерального центра адекватно реагировать на складывающуюся теперь критическую ситуацию в Дагестане. Но вот что любопытно: обострение обстановки в Дагестане началось именно тогда, когда в Москве состоялось заседание Совета безопасности по проблемам Кавказа. К чему бы это?

28 Aug 97
Copyright © "LG", 1996. All rights reserved