Альманах "Чеченский Феномен"

В городе Хасавюрте, ставшем теперь знаменитым благодаря подписанному там в августе мирному соглашению Лебедя - Масхадова, хоронили поэта и музыканта Имама Алимсултанова, воспевшего смерть за свободу, воинскую доблесть, верность долгу и священную войну против гяуров - газават. Магнитофонные записи его песен были доступны на базарах Грозного и при Завгаеве, и при власти сепаратистов и пользовались чуть ли не равной популярностью и среди мятежников, и среди "федералов". На призыв Имама Алимсултанова "За мною, волки, на врага!" они откликались песней Владимира Высоцкого "Идет охота на волков", не смущаясь тем, что симпатии и этого автора были явно на стороне "серых хищников, матерых и щенков". Поэта убили в Одессе.
Тем временем оставшийся в живых непрагматичный адресат его творчества, тот, "кто честью дорожит своею, но жизнь кому не дорога", встал перед проблемой, как распорядиться своей завоеванной свободой.
Можно было думать, что, опьяненные победой и наступившей вседозволенностью, не умеющие и не желающие ничего другого, кроме как воевать, "воины Аллаха" после ухода со сцены внешнего противника в лице России станут враждовать друг с другом, разделятся на криминальные группы и уж во всяком случае не захотят оставить оружие. Эти опасения подтверждались наблюдателями в августе-сентябре 1996 года. Надвигалась криминализация и власть "человека с ружьем".
Тогда-то и заговорили о создании исламского государства (к ужасу тех в России, кто мучается ночными страхами об исламской опасности). Аслан Масхадов, в сентябре - еще начальник штаба инсургентов, объяснил мне кратко идею. Господствующие до сих пор в чеченском обществе доисламские традиции - обычное право, по-кавказски - адат, не предоставляют эффективных рамок для борьбы с преступностью. Современное цивилизованное право отторгается чеченцами, потому что исходит от России. Остается свод мусульманских законоположений - шариат, чуждый народным обычаям, но освященный исламом. Террорист Шамиль Басаев в темном коридоре медицинского училища в Грозном, ставшего с ноября резиденцией парламента отсоединившейся от России де-факто республики, развивал передо мной процессуальные особенности шариатского права. Если потерпевший принес клятву на Коране, презумпция невиновности не гарантирует прав обвиняемого, последний должен доказывать свою невиновность, апеллируя к показаниям нескольких свидетелей. Если же потерпевший не мусульманин, его клятва юридически ничтожна и он должен в поддержку своего обвинения опереться на показания свидетелей. Ради интереса сравните это с такой нормой адата: за изнасилование полагается двойной смертный приговор - один для виновного, другой для его брата.
Впрочем, в первые дни после занятия Грозного инсургентами в августе процессуальные нормы действовали известно какие. Одного хотели расстрелять по подозрению в мародерстве: не знал, бедняга, что лежит в его чемодане, _ жена укладывала. Спасибо, соседи вмешались. Сколько их было, расстрелянных и повешенных на месте, никто не знает.
Сегодня город патрулируется подразделениями боевиков, звуки стрельбы на улицах редкость, задержанных сдают в Департамент государственной безопасности; какая дальше действует процедура, шариат или что, - Бог весть.
Тем временем расцветает "киднап". Как и до войны, оставшихся еще в городе немногочисленных русских под страхом смерти "преступные элементы" заставляют продавать за бесценок свои уцелевшие квартиры. Жаловаться страшно и бесполезно.
Президент З.Яндарбиев объявил амнистию коллаборантам, точнее, тем из них, кто не повинен в пролитии чеченской крови. Кто повинен, а кто нет, заранее не известно. Говорят, на повинных давно составлены списки, которые пока ждут своего часа.
Противники мира, считающие, что цель войны не достигнута, победа упущена, независимость официально не закреплена, затаились и утешают себя тем, что будут ждать только до выборов, а уж потом... (Кстати, на потом у них уже ничего не останется, почва уходит из-под ног, потому что Россия благоразумно уступает все, что может иметь практическое значение).
Участвующие в охране порядка бойцы убеждены, что их успехи на этом поприще превосходят достижения завгаевской милиции. В отличие от последней, им не приходится вступать в постоянные стычки с "федералами".
Двести лет тому назад ислам уже внедрялся на Северном Кавказе. Позже религиозный лидер и вождь в войне с Россией имам Шамиль относился к нему чисто утилитарно, его интересовало выполнение требований шариата по тем же основаниям, на которые ссылается Аслан Масхадов. Напротив, один из выдающихся представителей кавказского исламского движения прошлого Джемаль-Эдин видел главный смысл в духовном содержании вероучения: юридические установления без нравственности бессильны. Противоречия вокруг этих вопросов достигали в прошлом веке болезненной остроты. Они возможны и сейчас.
Многие люди, отвечая на тот же вопрос о прожектах утверждения исламского государства, говорят о нем как о желаемом, но недостижимом пока идеале, от которого их отделяет долгий путь нравственного самоусовершенствования, который еще предстоит пройти.
Но никто не вкладывает в понятие исламского государства ничего, что было бы связано с собственно государственным устройством, наделением духовных лиц светской властью. Мысль о том, что вопрос власти должен быть решен путем выборов, является в Чечне всеобщей.
Вооруженные автоматами люди, кроме тех, кто несет патрульную службу, покинули улицы и площади. Они декларируют приверженность демократическому государству и готовность передать ответственность гражданским властям. Разумеется, они не смирятся, если паче чаяния на президентских выборах победит не та группировка, которая представляет преданных сторонников независимости. Не за это воевали! Но это допущение совершенно нереально. 27 января народ проголосует, конечно же, за них. Высказаться против независимости сейчас не может себе позволить ни один чеченский политик, но преимущество на выборах будет иметь тот, кто за нее сражался.
Вопрос в том, сможет ли сражавшаяся сторона выдвинуть единого кандидата в президенты. Считается, что спор на выборах между лидерами сепаратистов подрывает уважение к их общему делу. Впрочем, премьер А.Масхадов так уже не считает, хотя есть рекомендация Совета обороны о выдвижении единого кандидата. Часть полевых командиров оказывает на него давление, добиваясь выдвижения.
Другие поддерживают нынешнего президента З.Яндарбиева, рассчитывая на то, что при его власти сохранится влияние синклита командиров - Совета обороны. Уже решил выдвигаться и Ш.Басаев. Парламент только что конституционным большинством снял возрастной ценз в 35 лет. Среди возможных кандидатов из другого лагеря существенным может стать только выдвижение Руслана Хасбулатова.
В отношениях Чечни и России начинает играть важную роль "выборный фактор". А.Масхадов, обвиненный сторонниками З.Яндарбиева в том, что он является наиболее желательной для Кремля, покладистой фигурой, сделал важный рывок вперед, когда добился от него согласия на вывод последних войск с территории Чечни. Никто не сомневается, что если волеизъявление народа 27 января не будет искажено, Аслан Масхадов станет президентом. Он уже переоделся в гражданское. В Чечне от века военных предводителей выбирали только для и на время военного похода.

Грозный - Москва

Декабрь 12, 1996
Copyright © "RM", 1996.